В ближайшее время Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) должна начать наземную операцию в секторе Газа. С высокой вероятностью она станет новой страницей в военной истории страны. Несколько предыдущих десятилетий Израиль руководствовался концепцией сдерживания своих многочисленных противников: в случае обострения ЦАХАЛ минимизировал ущерб от нападений (прежде всего — от ракетных ударов) и наносил обезоруживающие удары, принуждая оппонентов вернуться к статус-кво. В последние годы такая стратегия была признана руководством Израиля неверной, и военные начали разработку концепции «решительной победы». События нынешней войны не оставляют правительству Беньямина Нетаниягу выбора: о сдерживании речь больше не идет, «решительная победа» просто необходима. Проблема в том, что к реализации этой стратегии прямо сейчас Израиль, по всей видимости, не был готов. Кроме того, все еще неясно, как может выглядеть победа Израиля.
В результате своей операции Израиль хочет уничтожить ХАМАС и «снять с себя ответственность за жизнь в секторе Газа». Достичь этих целей невероятно сложно — как показал опыт предыдущих войн
Министр обороны Израиля Йоав Галант заявил, что операция ЦАХАЛ в секторе Газа будет состоять из трех этапов:
▪ Уничтожение инфраструктуры ХАМАС. Вероятно, для этого сухопутные войска войдут в сектор и займут значительную часть его территории.
▪ Этап «меньшей интенсивности» — ликвидация очагов сопротивления. Возможно, будет состоять из военно-полицейских рейдов на территорию, не занятую Армией обороны Израиля сразу.
▪ Завершающий этап — «снятие с Израиля ответственности за жизнь в cекторе Газа». Вероятно, будет организована полная блокада cектора и построены новые барьеры на его границах.
Однако Израиль ожидают сложности как на первом, так и на последнем этапах.
Первый этап — попытка нанести максимальный ущерб ХАМАС — продиктован событиями начала войны. Армии обороны Израиля предстоит сражение в условиях, максимально выгодных для противника: группировки, управляющие сектором Газа, давно пытаются вовлечь израильскую армию в уличные бои. В таких боях ЦАХАЛ рискует понести большие потери. Кроме того, израильские военные будут постоянно испытывать дефицит времени и возможностей для применения своей огневой мощи: очевидно, что по мере роста потерь среди мирного населения Газы руководство Израиля будет подвергаться все большему давлению. Помимо этого, по мере развития операции будет возрастать вероятность войны на два фронта (в Газе и на юге Ливана) или даже на три фронта (плюс Западный берег реки Иордан).
Следующие этапы операции (они будут реализованы только в случае быстрого успеха первого) — попытка выйти из войны так, чтобы при этом радикально повысилась безопасность Израиля. Сделать это не удавалось 15 лет: каждая предыдущая операция в Газе (и на юге Ливана) политически лишь усиливала противников ЦАХАЛ — ХАМАС и «Хизбаллу», — потому что сам смысл их существования заключается в активном противодействии Израилю. Даже тактический проигрыш боевиков (как это было с ХАМАС во время операций ЦАХАЛ в Газе в 2008 и 2014 годах) не дает «побеждающему» Израилю долгосрочной передышки.
Источники Reuters в израильском военном руководстве говорят, что плана выгодного окончания войны пока нет. Что значит «снятие с Израиля ответственности за жизнь в Секторе Газа» — не вполне ясно. Израиль может навсегда прекратить поставки и транзит ресурсов — электричества, продовольствия, других товаров — в Газу, но это явно никак не улучшит безопасность страны. Как показали события начала октября, создание физических барьеров (строительство забора на границе с Газой и южным Ливаном, уничтожение тоннелей в Египет, морская блокада; ПВО, способная сбивать большую часть ракет, которые запускают ХАМАС и «Хизбалла») также не решает проблему надолго. Палестинские и ливанские боевики тратят время, предоставленное им перемирием, на то, чтобы придумать, как преодолеть эти барьеры, — и атаковать снова.
Таким образом, несмотря ни на что, ключевой проблемой Израиля остается будущее сектора Газа. Долгосрочная оккупация сектора невозможна по политическим соображениям. Желающих взять на себя «ответственность за жизнь Газы», — то есть сменить власть ХАМАС на другую, менее радикально настроенную по отношению к Израилю, — также не наблюдается.
И эта проблема — не новая:
▪ ЦАХАЛ давно избегает сухопутной войны в секторе. Противник находится в густонаселенной местности, любая крупная операция в которой неизбежно приведет к большим жертвам среди мирного населения. По мере продвижения операции международное давление на Израиль (не только со стороны мусульманских стран, но и со стороны западных союзников) всякий раз заставляет его остановить боевые действия. Так было в 2008 и 2014 годах.
▪ С похожей ситуацией руководству Израиля приходилось сталкиваться во всех войнах. Оно завершило решительной победой те из них, где армия сумела быстро нанести противнику поражение (впрочем, во время войны 1956 года не хватило и этого: США и СССР заставили ЦАХАЛ оставить стремительно занятый им Синай). Однако серия военных успехов Израиля привела к тому, что соседние страны, проиграв в прямом столкновении, решили прибегнуть к тактике прокси-войн. Они больше не воюют с ЦАХАЛ сами — но делают это руками группировок, использующих в своей борьбе террористические методы.
▪ С этими группировками Израиль много лет ведет войны, прерывающиеся на перемирия и «мирные процессы». Боевики ХАМАС и других организаций оказались нечувствительны к методам войны, которые ЦАХАЛ использовал против регулярных армий арабских стран. Израиль в итоге лишился своих основных преимуществ: в огневой мощи, высокоточном оружии, маневре, средствах разведки и управления. Все это не гарантирует решительной победы в новых условиях. Раньше бронетанковые удары при поддержке авиации приводили к крушению противостоящих ЦАХАЛ регулярных армий. В войне с группировками, применяющими террор и ракетные обстрелы по площадям, а в остальное время укрывающимися в бункерах и тоннелях, эти традиционные методы не столь эффективны.
▪ С 2012 года Израиль постепенно перешел к стратегии сдерживания противников. На дежурство встали батареи системы ПРО «Железный купол», которые должны были снизить эффективность ракетных обстрелов почти до нуля. На границах с Ливаном и Газой также соорудили системы наблюдения (в том числе автоматические) и сеть небольших военных баз. Все это должно было предотвратить атаки небольших групп террористов.
▪ Во время короткого обострения войны с ХАМАС в 2021 году ЦАХАЛ удалось избежать сухопутной операции: «Железный купол» перехватил значительную часть запущенных из Газы ракет — боевикам не удалось прорвать систему ПРО Израиля массированными запусками.
▪ Однако еще перед этим военное руководство Израиля признало, что пассивная оборона и сдерживание — путь к вероятному поражению. Ни авиация, ни «Железный купол» не позволяют сами по себе выиграть войну. Успешные в тактическом, но неудачные в стратегическом плане сухопутные вторжения в Газу в 2008 и 2014 годах показали, что Армия обороны Израиля просто не обладает системой, необходимой для быстрого достижения решительной победы.
▪ Осознав это, Израиль еще до войны 2021 года начал планировать сухопутные операции в Газе, Ливане и любых других местах на основе новой концепции и глубокой реформы армии.
Краткое содержание новой военной концепции Израиля: молниеносная война с привлечением сухопутных войск, авиации и флота. План хорош — но пока это только теория
▪ Согласно новой оперативной концепции ЦАХАЛ (она называется «Решительная победа»), две организации — «Хизбалла» в Ливане и ХАМАС в Секторе Газа — считаются не просто группировками повстанцев-террористов, а полноценными «сетевыми террористическими ракетными армиями». Чтобы эффективно воевать с ними, ЦАХАЛ должен реализовать свои преимущества в разведке, управлении и высокоточном оружии.
▪ Армия обороны Израиля, закупки ею вооружения и военно-гражданские отношения в стране должны быть реформированы так, чтобы у военных была возможность быстро уничтожить все скрытые огневые позиции ХАМАС или другого противника с привлечением сухопутных сил, авиации, ударных средств флота. Созданные (в рамках реализации концепции) новые подразделения ЦАХАЛ должны вступить в соприкосновение с ХАМАС, заставив боевиков обнаружить свои огневые средства и позиции — ракетные установки, тоннели, мобильные отряды. Все они должны быть немедленно выявлены с помощью передовых средств наблюдения за полем боя. После этого цели должны быть быстро распределены между средствами поражения сухопутных сил, авиации и флота — и поражены.
▪ Согласно концепции, предполагалось создать в том числе сухопутные соединения нового типа — «численностью в батальон (менее тысячи человек), но с огневой мощью как у дивизии (это тактические соединения численностью более 10 тысяч человек)».
Такая новая армия очень бы пригодилась Израилю в нынешней войне. Но и тут есть две проблемы:
▪ Реализация концепции находится на раннем этапе. Само ее существование не означает, что ЦАХАЛ может ее воплотить в жизнь прямо сейчас.
▪ Провал израильской разведки в начале войны (она оказалась неспособна раскрыть план рейда боевиков ХАМАС, вскрыть их накопление и выдвижение) показывает, что руководство ЦАХАЛ может заблуждаться по поводу своего преимущества в средствах наблюдения и разведки — то есть преувеличивать его.
Кроме того, нападение боевиков на юг Израиля показало, что основанная на автоматических системах наблюдения и обнаружения разведка может давать сбои против инициативного противника.
Операции могут помешать: высокая готовность ХАМАС к войне (ЦАХАЛ, возможно, знает о группировке далеко не все), реакция Запада — и израильские заложники, которые все еще в руках боевиков
Таким образом, ЦАХАЛ предстоит начинать сухопутную операцию в очень сложных условиях:
▪ Нет гарантий, что разведка хорошо себе представляет скрыто подготовленные позиции ХАМАС (в том числе «метро Газы» — сеть тоннелей под ее территорией, использующихся боевиками для маневра, базирования штабов, оружия и резервов).
▪ Вооружение ХАМАС и его способность наносить потери наступающим, возможно, недооценены ЦАХАЛ. Неизвестно, сколько ракет произвела и импортировала группировка; неизвестно и количество дронов-камикадзе, а также БПЛА с системами сброса боеприпасов и противотанковых ракетных комплексов, которые могут эффективно бороться с техникой ЦАХАЛ. Очевидно только, что боевики готовились к этой войне на протяжении нескольких лет.
▪ Несмотря на то, что жестокое нападение боевиков на мирных граждан на юге страны, массовые убийства и взятие заложников — вопиющие и очевидные акты терроризма, Израилю все равно приходится действовать в условиях международного давления. Оно нарастает, и этот процесс явно продолжится по мере развития операции. Поэтому ЦАХАЛ придется учитывать дефицит времени и всеми силами стараться избегать массовой гибели жителей Газы.
▪ Отдельная и очень серьезная сложность связана с тем, что террористы взяли заложников: более 200 человек — по-прежнему в руках боевиков.
От операций 2008 и 2014 годов нынешнюю будет отличать не возросшее превосходство Израиля в средствах разведки, огневой мощи и точности оружия, а существенно больший масштаб привлеченных к ней сил. Израиль объявил мобилизацию 300 тысяч резервистов. Большая их часть будет действовать на севере страны, где возможно нападение (в том числе ракетное) существенно более сильного, чем ХАМАС, противника — прямо поддерживаемой Ираном «Хизбаллы». По оценке экспертов, против ХАМАС Армия обороны Израиля сможет использовать 30-40% сил. Но и группировка в 100 с лишним тысяч солдат намного превышает по численности те, что ЦАХАЛ использовал в войнах 2008-го (около 20 тысяч) и 2014-го (было мобилизовано 82 тысячи резервистов для всех направлений, а не только для операции в Газе).
Пока неясно, какую форму будет носить операция. В 2008 году ЦАХАЛ оккупировал значительную часть территории сектора Газа; войска рассекли его на три части и отрезали от границы с Египтом. В 2014-м израильтяне ограничились глубокими рейдами на территорию сектора (целью операции тогда было уничтожение тоннелей, ведущих к границе с Израилем). Судя по последним заявлениям министра обороны Йоава Галанта, нынешняя операция, вероятно, будет сочетать черты, наработанные за предыдущие конфликты: на первом этапе следует ожидать рассекающих ударов и оккупации обширных районов, на втором — рейдов в неоккупированные населенные пункты.
